НЕКОТОРЫЕ СВЕДЕНИЯ О ГРИБАХ

Эта необычная история о волшебном мексиканском грибе затронула многие народы и государства.

Испанский монах Бернардино де Саагуна, живший с 1529 по 1590 год, рассказал в своей летописи, что индейцы древней амери­канской страны ацтеков, которую безжалостно, варварски разрушили испанцы, едят во время тайных культовых обрядов какой-то неиз­вестный европейцам гриб.

Этот гриб, вызывающий весёлое опьянение и красочные галлю­цинации, они называют «теонанакатломом» т.е. «божественники». Ацтеки свято верили, будто-бы теонанакатл способен превращать жрецов во всевидящих прорицателей и оракулов, помогает исцелять болезни.

В 1936 г. бесстрашный английский путешественник, которого не могли остановить даже ядовитые стреле индейцев, поведал всему миру новость, что в дальних, глухих горах Мексики, сохранились ещё языческие обряды, о которых упоминал Бернардино де Саагуна, тогда туземцы едят ночь какие-то таинственные серые грибы. Что это за грибы ‒ неизвестно.

После второй мировой войны американские археологи откопали в горах Гватемалы странные каменные скульптуры, похожие на толсто­ногие подосинновики. Загадочные идолы были высечены в ІІІ-ІУ веках н.э.

Сообщения испанского монаха, английского путешественника и открытия американских археологов буквально взбудоражили скромного банковского служащего Р.Дж. Уоссона и его жену, детского врача. Уже более 30 лет они увлекались энтомикологией ‒ редкостной наукой о влиянии грибов на развитие культуры различных племён. Все свои сбережения они тратили на путешествия с лукошком по земному шару [3].

И вот в 1953 году неугомонные супруги смело отправились по грибы в глухие мексиканские горы. Индейцы неохотно разрешили по­селиться любопытным супругам в их маленькой деревушке. Когда убе­дились, что эти пришельцы отличаются от других белых скромностью, добротой, заботливостью, они позволили им через 2 года присутство­вать на тайном обряде и отведать божественный гриб теонанакатл.

Уоссок описывает, как он безуспешно боролся с действием гриба, чтобы не поддаться «шаманским чарам», чтоб сохранить объек­тивность. Сперва перед его взором вспыхнули яркие цветные ин­дейские орнаменты, затем, словно мираж, возникли сказочные картины, проплыли эпизоды из далёкого, далёкого детства.

Уоссон был первый белый человек, которого индейцы приобщили к языческому грибному обряду.

Вернувшись, домой он сразу же написал крупнейшему французскому микологу Гейму о волшебном грибе, предложил ему вместе отправиться к мексиканским индейцам. Профессор бросил все свои педагогичес­кие и научные дела и поехал в дальнюю дорогу. Невзирая на большие трудности и опасные приключениями всё же добыл и определил, этот гриб, который многие века держали в секрете жрецы. Мало того, он даже вырастил несколько штук в своей лаборатории!

Отныне таинственный теонанакатл стал называться по-научному: Псилоцибе мексикана Гейм (Psilocybe mecsicano Gejm). Здесь микологи допустили несправедли­вость. Было правильнее назвать его «Псилоцибе мексикана Гейм-Уоссон».

Теперь за дело взялись химики, они решили выделить из гриба то загадочное вещество, которое оказывает на человека столь стран­ное действие. Начались упорные и долгие испытания. Химики с энту­зиазмом принялись за эксперименты. В конце концов, им удалось выде­лить несколько белых игольчатых кристалликов. Проглотили кристаллики и.... тоже отправились путешествовать в страну грёз. Они назвали волшебное вещество по имени гриба ‒ псилоцибином.

Фармакологи и врачи-психиатры многих стран решили исполь­зовать полученный новый наркотик при лечении тяжелых душевных болезней.

Но чтобы добыть 1 грамм этого препарата, нужно переработать тысячу грибов, которые очень трудно выращивать в оранжереях. И химики установили, что псилоцибин относится к распространённому классу органических веществ производным индола. Стали получать его искусственно.

Независимо от иностранных учёных тайну волшебных грибов мексиканских индейцев «расколдовал» профессор Николай Николаевич Суворов. Он тоже получил псилоцибин искусственным путем из органических веществ производных индола.

В песчанных пустынях СССР водится гриб Псилоциб (Psilocybe), а в арктической тундре ‒ строфария (Stropharia), которые тоже вызывают галлюцинации, как и мексиканский теонанакатл [1].

В Японии для увеселительных праздников раньше готовили Хмельные напитки из красных мухоморов.

В VІ веке до нашей эры кочевники, жившие в низовьях Дона и Дуная, отдавали грекам за яркие ткани и вино лекарст­венный «скифский корень» ‒ солодку (Glycyrrhiza).

В Китае «сладкая трава» ‒ солодка (Glycyrrhiza) ‒ гань-цао, или «хун-чирп», ценилась дороже золота, почти как легендарный жень-шень (Panax ginseng).

«Препараты из солодки, ‒ говорится в главном руководстве тибетской медицине и «Джудши», ‒ упитывают, придают цветущий вид, способствуют долголетию и лучшему отправлению шесть чувств». Но не только за это ценилась и ценится восточными врачами неприглядная в виду трава, которой, кстати, полным-полно на территории нашей страны. Китайские, тибетские и японские пекари с незапамятных пор знали, что выпитый отвар солодки нейтрализует, то есть обезвреживает многие сильные яды, и особенно ‒ грибные.

В Китае, когда какой-нибудь богатый сановник подозревал, что его пригласили на торжество, чтоб тихо и незаметно угос­тить отравленным кушаньем, вшивал добрую чашу солодкового напитка и шел на коварный пир без страха.

Самые жаростойкие грибы-скрипицы (L.vllerius). В 30⁰C июльский зной они лишь пуще наливаются густым горьким соком.

Сыроежки (Russula) прекрасно себя чувствуют даже... на Северной Земле. Лисички (Cantharellus) и луговые опёнки (Marasmius oreades) ‒ единственные грибы, в которых почти никогда не заводятся черви [1].

Луговые опёнки (Marasmius oreades) никогда не гниют, а засыхают на «корню». Возраст грибницы бывает до 800 лет, век самих же грибов (плодовых тел) сыроежек, подосиновиков, груздей ‒ 5-11 дней.

На каждый гектар леса в год падает до 2-х тонн веток, коры, шишек, листьев и хвои. Их перерабатывают простые органи­ческие соединения многие грибы, но чаще всего ‒ дождевики (Lycoperdon perlatum). Этим они обогащают лесную почву?

Содержание белков в сырых дождевиках 7,23%, у боровиков (Boletus) всего лишь 5,39%. И по качеству других полезных веществ дождеви­ки далеко опередили почти все грибы.

Сто граммов пантерных мухоморов (Amanita pantherina) содержат 0,24 миллиграмма мышьяка ‒ дозу вполне достаточно, чтобы убить перед пломбированием болящий нерв зуба. По количеству цинка все опасные грибы, но особенно красные мухоморы (Amanita muscaria) приближаются к змеиному яду.

В золе многих болетов (Boletus) обнаружен литий и марганец, в ли­сичках ‒ кобальт и никель [2].

Больше всего меди накапливают дождевики (Lycoperdon perlatum).

Во многих грибах присутствуют органические кислоты ‒ винная, уксусная и муравьиная, а в боровиках и лисичках ‒ ещё яблочное, в шампиньонах и трюфелях ‒ лимонная.

Грибы богаты ароматическими эфирными маслами-терпенами, которые придают им незаменимые вкусовые качества.

В грибах содержатся особые вещества ‒ стимуляторы роста ‒ ауксины и гиббереллины. Агрономы проделали интересный опыт: в течение полутора месяцев поливали томаты полупроцентным водным экстрактом, выделенным из шампиньонов (Agaricus) и пилолистников (Lentinus). Урожай томатов повысился на 30%, размер плодов увеличился с 65-80 грамм. Помидоры стали расти и краснеть быстрее, чем без грибов. Не потому ли молодые дубки в степях чахнут и сохнут, а стоит подсыпать в лунку лесную землю с грибными гифами, как они быстро устремляются ввысь, раскидываются вширь. По-видимому, ростовые вещества грибов благотворно действуют на деревья.

Если добавлять в корм курам варёные грибы, несушки лучше будут нестись, индейки быстрее толстеют, гуси скорее жиреют, цыплята, утята, перепелята растут от грибов... как грибы.

А в некоторых звероводческих фермах грибы добавляют в корм черно-бурым лисицам, песцам, соболям, норкам, горностаям. И пушнина получается бесподобной.

В ковыльных степях Казахстана тоже растут дождевики (Lycoperdon perlatum), шампиньоны (Agaricus), луговые опёнки (Marasmius oreades). И ещё можно встретить белые зонтики (Macrolepiota excoriata). Они почти та­кие же по форме, как и пёстрые зонтики (Macrolepiota procera (Scop.), но обладают необыкновенной стойкостью, выносливостью, живучестью, какой, пожалуй, не отличается ни один пластинчатый гриб в нашей стране. Можно встретить и необык­новенные трутовики (Phellinus). Они умудряются высасывать живые соки из тонких длинных соломинок диких злаков. Чтобы не упасть от сильных ветров, они стараются присосаться поближе к корням и стоят себе на тонкой ножке твердёхонько ‒ точь в точь лисички, только с трубочками, но иного цвета.

В Казахстане водятся и гигантские сморчки (Morchella gigas). Шляпка у них будто перезрелая буровато-серая с желтизной дыни, поставленная торчком на круглую, короткую, как чурбан, морщинистую белую ножку. Шкура «дыни» изборождена глубокими извилистыми ячейками, с перемычками и перегородками, с бугорками и зубчиками по краям. Они бывают высотой до 25 см, а некоторые до 40 см, диаметром до 30 см, при толщине ножки до 15 см. И вес немалый ‒ до 2,2,5 кг. Растут ранней весной (в феврале-марте), иногда поздней осенью (в конце сентября) ‒ вдоль журчащих арыков и на глинистых пустырях, под возможными комочками и среди полыни.

В наших жарких пустынях микологи обнаружили около 50 разных грибов. В пустырях, а и не в лесу, и все они, как правило, круглые. Из-под горячих песчаных «волн» выглядывают странные грибы, похожие на колобки- яйца. Они по-научному называются ‒ сепултарией песчаной (Sepultarria arenosa).

Среди монотонной безжизненной россыпи сухих шелестящих кру­пинок можно вдруг увидеть серебристые красноватые и бледно-оливковые цветы, похожие то на ромашки, то на морские звёзды. Но это грибы: кальвация белая (Calvatia album) и астрей гигрометрический (Asterina hygrometricus).

В пустынях Прикаспия покачиваются на волнистых беловатых верёвочках морщинистые буровато-серые «колбаски», «сардельки», «сосиски». Называются они двуспоровыии и пустынными гaлеропсисами.

В Каракумах, где порой замертво падает от жары саранча, гордо возвышаются светлые грибы-хризантемы ‒ монтанея песчаная (Montagnea arenaria); грибы-георгины ‒ коричневые, красно-бурые и красные феллоринии (Phellorinia); грибы факелы, длинные конусные вазы-жертвенники, в которые вставлены горящие луковицы ‒ хламидонусы Мейенова (Clamydopus meyenianus).

На глинистых и каменистых пустырях вздымаются к голубому небу красно-бурые бутоны с рассечеными лепестками-лопастями, с перекрученным, и схлёстанным песчинками стеблем ‒ это шизостома разорванная (Schizostoma laceratum (Ehrenb.) Lev.).

Обычная высота Каракумских диковинок 37-45 сантиметров, а порой и больше полуметра!

Даже на безжизненных, голых такырах, которые по плотности и крепости зачастую превосходят асфальт, пробиваются такие грибы-верзилы (ростом до 50 см.), как баттаррея веселковидная (Battarrea phalloides) [4].

Казахстанские грибы никогда не портятся, не гниют, в них никогда не заводятся черви, ни мухи, ни комарики, ни жучки. Они так и засыхают на «корню» целёхонькими.

Посмотрев казахстанские пустыни, можно познакомиться с грибами всех жарких уголков мира. Ибо, невзирая на огромные пространства, разделяющие пустыни Евразией, Африки, Австралии, и Америки микологическая флора в них почти одинакова.

Литература:

1. Жизнь растений. /Под ред. Ал.А.Федорова. Т. 2. ‒ М.: Просвещение, 1976. ‒ 480 с.

2. Лихачева Е.А., Лихачева М.Н. Грибы. ‒ Алма-Ата: Кайнар, 1978. ‒ 128 с.

3. Стригунов П.П. Лесное счастье. ‒ Л.: Детская литература, 1974. ‒ 190 с.

4. http://atlasgribov.ru/