ОСОБЕННОСТИ ПЕРЕВОДА ОБРАЩЕНИЙ (НА МАТЕРИАЛЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ Ч. Т. АЙТМАТОВА)

В любом художественном произведении автору трудно обойтись без обращений, которые являются характерными элементами речевого этикета. Среди обращений встречается значительное число реалий. Для переводчика, прежде всего, представляют интерес обращения лексического и фразеологического состава, поскольку они передают национальный колорит. В этих рамках можно отметить следующие типы обращений:

1) обращение на уровне обычной вежливости в большинстве случаев является рядовым, лишенным колорита элементом лексики. Например, в Англии, общеприняты обращения мисс, миссис, мистер; во Франции - мадмуазель, мадам, месье; в Германии - фрейлин, фрау, герр, что соответствует в русском языке словам: сударь, сударыня, госпожа, господин. В настоящее время принято обращаться по имени-отчеству. Следует отметить, что Чингиз Айтматов в своих рассказах крайне редко употребляет слово «товарищ». Оно было нехарактерно для культуры Средней Азии. Поэтому писатель использует его только там, где этого не удается избежать: Султанмурат, - наставлял председатель Тыналиев, - ты, как командир десанта, обязан каждый раз перед началом работы проверять, кто как запряг лошадей. Ясно? - Ясно, товарищ председатель! – « Sultanmurat», said Tynaliev, «everyday before starting work you as а Commander will examine the harnessing of every horse. Clear?» «Clear, comrade chairman!». В европейских языках есть традиция переводить подобные обращения либо при помощи транскрибирования, либо на общем основании. В данном случае используется калькирование, так как революционное движение, так или иначе, коснулось практически все европейские страны, поэтому в английском языке есть полные аналоги. То же самое относится и к переводу обращений, подчеркивающих статус человека. А как ты думаешь, командир? "What do you think, commander?" Здесь важно не перепутать «обращение по должности» и «вежливое обращение». Употребление слов «командир», «шеф» в русском языке не означают должности, так как за ней не следует ее указание. Например, «командир роты» или «начальник лаборатории». В английском языке, тоже существуют слова «chief», «boss», «sir» имеющее сходное с русскими словами значение и употребление. Поэтому правильнее было бы употребить здесь одно из них. Слово commander в английском языке более характерно для названия званий и должностей.

Таким образом, часто при переводе обращений подыскивается соответствующий функциональный эквивалент или проводится транскрибирование слова. Однако переводчику не всегда правильно удается передать обращение на английском языке: - Поравнявшись с девушкой, затормозил, и черт знает, откуда это у меня взялось, с этаким шиком, почти лежа на сиденье, распахнул дверцу: - Прошу! - и руку вытянул, приглашая в кабину. - Coming level with the girl I slowed down and, sprawling across the seat, flung the door open with a flourish. The free and easy familiarity came as a surprise to myself. "Your car, madam," I said, and made an inviting gesture. В данном случае обращение к кыргызской девушке не может быть передано французским мадам (вежливое обращение к замужней женщине). В повести Асель – юная, молодая, незамужняя девушка, да и в русском варианте нет прямого обращения в данном примере. Переводчик О. Шарце добавила обращение, тем самым исказив смысл и перевод.

В рассматриваемых нами произведениях сам автор при передаче на русский язык планомерно прибегает к иноязычным обращениям, присущим описываемой им обстановке и эпохе. Вслед за писателем так зачастую делают и переводчики. Ведь описывая Киргизию во всем ее культурном и социальном многообразии на фоне происходящей войны и послевоенных лет, а также влияния советской власти, ни переводчики, ни сам автор не имеют права заменять реалии - обращения простыми эквивалентами. Введение реалий необходимо для создания специфической атмосферы Киргизии тех лет. Рассмотрим на примерах, как справились разные переводчики с этой задачей:

Пример: «Эээээ, да ты лучше не иди к устаке - так у нас почтительно называют мастеровых людей,- он только и знает, что свой топор.» .«Ah, Don't go to the ustaka (that is our term of respect for a craftsman),all he knows about is his axe.»

Пример: А ты не думай о нем, кичине бала! Ну его! Разве это человек? - Джамиля умолкла . "Don't think about him, kichine bala, don't pay any attention to him! Do you really think he is a human being? Jamila fell silent.

Пример: Поедем, джене, - сказал я. "Come on, djene," I said.

Пример: Айда, джигиты, садитесь, никуда ему не уйти, догоним на станции! Come on, djigits, he won't get away; we will catch him at the station.

Таким образом, как мы видим, в первых четырех примерах английский переводчик воспользовался транскрибированием реалии - обращения, тем самым, сохранив колорит текста. Объяснения слов кичине бала, джене, джигит - младший брат мужа, жена старшего брата, сильный мужчина были даны либо в сносках внизу текста, либо ранее в самом тексте, как и в первом примере со словом устаке. Кроме того, в отдельных случаях эти слова были выделены другим шрифтом. Однако такое переводческое единодушие прослеживается далеко не во всем:

Пример: - Да вот думаем, аксакал, растяжение или трещина? «We are just wondering if it is a sprain or a crack».

Пример: - Эй, баи, не одним вам пшеничный хлеб есть, угощайтесь, а не то в реку покидаем! - И джигиты, шутя, выставили вилы. «Hey, bais, you are not the only ones who want to eat white bread! Treat us, or we will throw you into the river!» - the Djigits shouted and thrust out their pitchforks jokingly.

Как мы видим из двух вышеуказанных примеров, в первом случае переводчик не транскрибирует реалию аксакал, тем самым, теряет национальный колорит. Она идет по более легкому пути, просто опуская реалию. Во втором случае наоборот Ф. Солазко сохраняет слово баи в переводе, давая внизу текста объяснение.

Одной из особенностей рассматриваемых произведений является то, что зачастую прямую речь в них передают косвенной, однако это не мешает отличить обращение от других частей предложения.

Пример: - А свекровь? Не каждому Бог дает такую свекровь, пойди, сыщи еще такую байбиче! And what about her mother-in-law? It is not so many who have a mother-in- law like that! You'd have to look far to and wide for another such baibiche! Однако значение слова байбиче шире, чем свекровь. Это видно из комментариев к тексту: (байбиче - уважительное обращение к взрослой женщине).

Таким образом, во всех этих примерах реалии являются одновременно и иноязычными вкраплениями. Они переносятся в текст перевода путем привычной для языка транскрипции, передавая национальный и исторический колорит, созданный автором в подлиннике. Переводчики практически не изменили структуры предложения, пытаясь раскрыть смысл этих реалий непосредственно в тексте. В своей классификации С. Влахов и С. Флорин выделяют еще одну группу обращений, которую они называют эмоционально окрашенные обращения. В эту группу они включают уменьшительные и увеличительные формы существительных нарицательных в одном языке. В качестве примера приводятся русские существительные бабушка, бабуся, бабусенька, бабуля, бабуленька, баба, бабка, которые используются для обращения. Как отмечают авторы, эти слова особенно трудны для передачи с одного языка на другой «из-за тонкости нюансировки, которую не всегда можно уловить и, кроме того, бедности, а в иной раз соответствующих средств выражения в языке перевода» [1, с.311].

В рассмотренных нами рассказах переводчики сталкиваются с такими эмоционально окрашенными обращениями. Причем условно их можно поделить на две группы. Первая группа - это существительные, характеризующие личность или поступки человека, а также и эмоциональное восприятие их окружающими в диапазоне от ласкового до злобного отношения:

Пример: Эх, глупыш! Дитя несмышленое...

Пример: Silly kid! Head full of wind!

Пример: -Да бросай же ты, собачий сын! - заорал приемщик. «Let‘s go of it, you son-of-a- bitch!» the receiving agent bellowed.

Как мы видим, в обоих случаях английский переводчик нашел подходящий фразеологический аналог при переводе с русского языка. Вторая группа - это существительные, связанные с обращениями к родственникам, а также близким и уважаемым людям. Рассмотрим на примерах, как передают переводчики уменьшительно-ласкательные суффиксы русских и кыргызских языков:

Пример:

А сам он плачет взахлеб и только одно твердит: - Ата, атаке, ата, атаке...

Отец прижимает его к себе, и тоже слезы на глазах. And he cried, and kept stammering, "Dad, dad, daddy...".His father hugged him and there were tears in his own eyes.

Пример:

-Нет, тайнаке, я его не трогал. «I didn't touch him, uncle».

Английский переводчик в обоих примерах механически заменил одно слово на другое, эквивалентное по значению. Тем самым, утеряв языковой колорит.

Более точный перевод, с точки зрения эмоциональной окрашенности, на наш взгляд дан в следующих примерах:

Пример: А ты, чей будешь, браток? - Солдат направился, было ко мне, но тут увидел Джамилю и удивленно и радостно заулыбался. «Whose boy are you?" the soldier asked walking towards me

Ой, Джамиля, сестрица!- Солдат бросился к ней и сжал обеими руками ее ладонь.

" Jamila, my dear!"- he shouted and squeezed her hand tightly in his. Ф. Солазко хоть и опустила слово сестрица во втором случае, тем не менее, четко передала настроение говорящего.

Также хотелось бы отметить, что в русской традиции нечасто обращаются к близким по возрасту родственникам, именами собственными с уменьшительно-ласкательными суффиксами. Как-то: братик, сестренка, братишка, сестричка и т.д. Такие формы, как правило, употребляются в косвенной речи. В разговорной речи используются уменьшительно- ласкательные суффиксы с именами собственными: Кирюшка, Машенька, Пашенька. В отличии, например, от обращений к старшим родственникам. Здесь все наоборот. Такие слова как мамочка, дедуля, сынок, употребляются, как правило, в прямой речи, а не в косвенной. Обращение по именам не принято к старшим по возрасту родственникам.

Существует несколько точек зрения о том, стоит ли переводить или же транскрибировать просторечия, диалекты, жаргоны и ломаную речь. Например, А.В. Федоров отмечает, что «...Непереводимые особенности действительно есть. Это не специфические для одного языка элементы, которым нет прямого формального соответствия в другом и которые, тем не менее, могут быть переданы, компенсированы, с помощью определенных грамматических или лексических средств, способных воспроизвести их роль в системе контекста. Действительно, непереводимыми являются лишь те отдельные элементы языка подлинника, которые представляют отклонения от общей нормы языка, ощутимые по отношению именно к этому языку, т.е. в основном диалектизмы и те слова социальных жаргонов, которые имеют ярко выраженную окраску» [2, с. 123]. Я.И. Рецкер считает, что к нарушениям литературной нормы следует относить просторечия, диалекты и жаргоны. [3, с.92]. С.П. Флорин и С.И Влахов полагают, что действительно, диалект, просторечия, жаргон подчиняются своим нормам; с другой стороны, определенная последовательность, если не норма, обнаруживается в ломаной речи иностранца и детском языке, и в других явлениях. Поэтому если исходить из понятия о нормах литературного языка, то наиболее удобным можно все же считать термин «отклонения от литературной нормы, объединяющий все случаи искажения литературного языка и речи...» Замечания Я.И. Рецкера об отличии между «периферийными словами языка» и «намеренным и ненамеренным коверканием разговорной речи»... наводит на мысль о двух типах отклонений, которые условно назвали коллективными и индивидуальными» [3, с.209].

Литература:

1. Влахов С.И, Флорин С.П. Непереводимое в переводе.- М.: Высшая школа, 1986.- 416с.

2. Федоров А.В. Основы общей теории перевода. Изд. 4-е, переработанное и дополненное. – М.: Высшая школа, 1983.- 303с.

3. Рецкер Я.И. Теория перевода и переводческая практика: Очерки лингвистической теории перевода.- М.: Международные отношения, 1974.- 216с.